Контакте №1 (44) Февраль 2003
Из Татарии - значит японский шпион...
Такое умозаключение следователей НКВД г.Перми стало причиной для начала целой операции по обезвреживанию несуществующей «повстанческой организации татар-переселенцев» в 1937-1938 годах.
Работая в Пермском областном Государственном общественно-политическом архиве, сотрудники рабочей группы Книги Памяти РТ просмотрели около 40 тысяч карточек репрессированных по политическим мотивам. Удалось установить более тысячи фамилий уроженцев Татарстана, осужденных по печально известной 58 статье.
Из всей массы дел самым вопиющим и поражающим воображение было уголовное дело так называемой «татарской шпионско-диверсионной организации», якобы действовавшей еще с начала 30-х гг. в пользу японской разведки.
Эти крестьяне безвинно пострадали от Советской власти еще в начале 30-х годов: лишены всего, что имели, высланы на спецпоселение в Пермскую область. (По самым скромным подсчетам тогда из республики было выслано более 20 тысяч земледельцев).
Но этого показалось мало тем, кто рьяно выполнял план по репрессиям, присланный из ЦК ВКП(б) летом 1937 года. Им нужно было не отстать от других регионов страны и по количеству выявленных «врагов народа» и шпионов, по лимиту расстрелов. Ведь тогда лучшим сотрудником НКВД считался тот, кто разоблачил больше шпионов и предателей. Открытие расстрельных дел щедро поощрялось как морально, так и материально.
Когда Особый отдел расквартированной в Перми 82-й стрелковой дивизии получил разнарядку на аресты, пришлось задуматься, как выполнить указание? В дивизии до этого уже прошла «чистка» рядов. Снова выискивать врагов среди своих? Много ли наскребешь? Надо не просто обвинения выдвигать, но и доказательства придумывать. А это потерянное время, риск недовыполнения плана в срок.
Тут-то и родилась гениальная идея - разоблачить в шпионаже спецпереселенцев. Благо, что их в округе Перми были тысячи. Люди в основном забитые, бесправные, да еще и не знающие русского языка.
Вот выдержка из протокола допроса от 9 мая 1939 г. бывшего сотрудника Пермского НКВД Аркадия Михайловича Аликина, 1907 года рождения:
«...Из числа арестованных по так называемой базе иностранных разведок в декабре мес.1937 года или январе 1938 г., Особый отдел во главе с Мозжериным арестовал более 150 человек татар-трудопоселенцев, а также несколько человек пермских татар, работающих в местном военторге.
На татар не было никаких компрометирующих материалов, и даже не были известны их фамилии. Командированный в г. Краснокамск (место расположения трудссылки) Бурылов Д.А. обратился к коменданту трудпоселка с тем, чтобы ему предоставили списки и личные дела находящихся в трудпоселке татар. Получив эти документы, Бурылов на «глазок» стал подбирать людей для предполагаемого ареста...»
Вновь обратимся к показаниям А.Аликина, арестованного в 1939 г. в связи со сменой в органах НКВД команды Ежова. Аликин, видимо, лично проводил допросы и «много знал»:
«...Ни ордеров, ни постановлений на аресты... не выносили, а просто врывались в бараки, арестовывали людей, группировали их на грузовых автомашинах и партиями в 50-60 человек направляли на вокзал, где их должны были ожидать направленные в Краснокамск... железнодорожные вагоны...»
Аликин признает, что «...в Перми, для того, чтобы легче было обмануть татар при подписании протоколов, их сгоняли в одну большую комнату в помещении горотдела, а затем по одному вызывали на допрос и давали подписывать фиктивные протоколы, а затем направляли в тюрьму...
...Для того, чтобы эта организация была увязана с частями 82 стрелковой дивизии. Во главе ее были поставлены вышеупомянутые татары из военторга...»
Так кто они - «участники татарской шпионско-диверсионной организации»?
Из обвинительного заключения по делу № 42491 на Талипа ЗИНАКАЕВА, 1899 г.р., уроженца Пестречинского района, арестованного 31.12.1937 г.: «...Обвиняется в том, что являлся членом контрреволюционной повстанческой организации, в которую был завербован в 1936 году...
По заданию контрреволюционной организации вел вербовку новых членов в организацию (перечисляются фамилии)...
...Среди трудопоселенцев вел контрреволюционную пропаганду,
направленную на дискредитацию мероприятий партии и Правительства...»
Приговор Постановлением Тройки вынесен 1.8.1938 г. - расстрел с конфискацией
имущества.
Шарафутдину Гайнутдиновичу ИСМАГИЛОВУ из Нурлатского р-на кроме вышеуказанного, инкриминировалось «...участие в подготовке вооруженного восстания...» За решетку он попал 26.12.1937 г., и его казнили через два месяца.
Поражает тот факт, что многие из арестованных якобы чистосердечно признались в том, что являются именно японскими шпионами.
Из протокола допроса Абдуллазяна НАФИКОВА 3.1.1938 г.:
«Признаю, что я действительно являюсь участником националистической,
шпионской, контрреволюционной организации, вовлечен в нее
был японским разведчиком ИБРАГИМОВЫМ Ифтафутдином (именно
так, а не Мифтахутдином, как должно быть), работающим на
Пермском суперфосфатном заводе. Кроме того, по заданию организации
я создал шпионско-диверсионную группу из нацмен кулаков и
бывших торговцев на этом же заводе...»
Далее по настоятельной просьбе следователя допрашиваемый якобы назыввает фамилии членов этой группы.
Вот так, не только себе подписывает смертный приговор, но и другим.
И не только он. Большинство допрашиваемых признают свою вину.
Большинство допрашиваемых признавались в подготовке вооруженного
восстания против Советской власти. Конкретно это выглядело
так.
ИВАНОВА Епраксинья Васильевна, 1913 г.р., из с.Налим Заинского р-на признавалась
в том, что «действуя в пользу Японии, вывела из строя 2 продольно-строгальных
станка... Проводила смазку трущихся частей станков маслом с примесью наждачной
пыли...»
Характерная деталь: как только подписывалось признание в том, что арестованный является шпионом, дело автоматически передавалось в несудебные органы, т.е. на рассмотрение так называемой тройки. Считалось, что шпион не достоин законного суда, потому приговорить его к расстрелу или тюремному заключению может сам следователь вместе с представителями местной партийной организации и Советской власти.
Лишь год спустя, когда многих узников расстреляли, стало понятно, как появились признания.
Из протокола допроса узника тюрьмы Каюма ЗАЛЯЛИЕВА:
«Никогда меня никто не вовлекал в контрреволюционную шпионскую
организацию. Эти ложные показания я подписал на допросе,
после того, как больше часа находился в холодной камере по
требованию следователя, т.к. он сказал, что мои показания
нужны для других целей. Он говорил, мы знаем, ты никуда не
входил, но так нужно для страны...»
Всего расстреляно было более трети из полутора сотен арестованных «японских шпионов».
Все «диверсанты» реабилитированы в 60-80 годы. Однако дела рассекретили недавно. Почему не сделали этого одновременно с восстановлением справедливости? Остается только догадываться.
Михаил Черепанов
Я помню...
Некоторые итоги поисковых экспедиции 2002 года.
Фамилии установленные поисковыми отрядами Республики Татарстан.
По следам нашей истории.
Возвращенная память.
По следам прошедшей войны.
Встреча поколений.
Сталинградская наступательная операция.
Прорыв блокады Ленинграда.
Из Татарии - значит японский шпион...
Уроки мужества и коллективизма.
Маршрутами Памяти.
